Пекин

Про внешние и внутренние стены Китая, а также людей, которые живут за ними.

– А как Вы собираетесь попасть в Китай, если у Вас нет визы? – удивленно захлопала глазами милая кореянка на стойке регистрации.

– Я слышал, что Беларусь и Китай подписали соглашение о безвизовом режиме. Правда, не уверен, что оно уже вступило в силу, – признался я. – Будет здорово, если Вы это как-то проверите.

Через мгновение вокруг меня организовался небольшой консилиум из сотрудников аэропорта Инчхон. Поскольку корейский язык мне не доступен, из их обсуждения я смог выхватить только слово “бэляруси”, много раз произнесенное на французский манер – певуче и с ударением на последний слог.

Я не переставал глупо всем улыбаться, лихорадочно соображая, куда еще можно полететь, если в Китай меня все-таки не впустят. Наконец мне вернули паспорт, попутно сообщив, что виза действительно не понадобится.

– Вообще, это удивительно. Вы так дружите с Китаем?

– У нас просто тоже коммунизм. Но Вы уверены, что виза не нужна? – на всякий случай переспросил я.

– По прибытии в Пекин Вам это скажут точно, – улыбнулась она.

Таможенник в аэропорту Пекина долго крутил в руках мой паспорт, но все же поставил заветный штамп о въезде. Так я экспериментально установил, что белорусам нужна виза в Южную Корею, но в Китае можно обойтись и без нее. Для россиян, к слову, все наоборот.

В китайскую столицу я прилетал около полуночи. Местное метро к этому времени уже закрыто, и мной было принято стратегическое решение остановиться в каком-нибудь отеле возле аэропорта и только на следующий день двигать в город.

Впервые о плане на поездку я задумался за несколько часов до рейса China Southern из Сеула. Я быстренько пробежался по Booking’у – на весь Пекин мне высветилось всего около пятидесяти заведений, где можно остановиться на ночь. В тот момент я решил, что китайские организации не особо представлены в капиталистическом сегменте интернета, но о настоящей причине такого скудного выбора узнал только на следующий день.

Наиболее предпочтительная для меня гостиница имела хорошие оценки, но в комментариях были особенно отмечены минусы ее местоположения – некая промзона с гаражами, заводами и сопутствующим контингентом, с которым сразу у нескольких комментаторов возникли разночтения финансового характера.

Комментарии наводили на мысль, что гостиница находится не в Пекине, а в родном Заводском районе, где в пору моей юности уровень бытовой преступности напрямую коррелировал со временем окончания смен на шарикоподшипниковом заводе, возле станции метро “Могилевская” улыбчивые молодые люди ненавязчиво щемили у прохожих излишнюю наличность, а в квартиру цыган, проживавших на два этаже выше меня, регулярно наведывались местные наркоманы, после чего массово умирали от передоза прямо в подъезде.

Как вы понимаете, грех было упускать такой шикарный вариант. Я с чистой совестью забронировал номер в этом отеле, параллельно написав просьбу заселиться среди ночи.

Когда час спустя мне не ответили, я написал повторно и решил еще немного проскроллить ленту с комментариями. Выяснилось, что персонал отеля в принципе не говорит по-английски.

В общем, я решил, что вряд ли мне кто-то ответит, и с чистой совестью отложил этот вопрос до момента заселения.

Это была ключевая ошибка – самый важный комментарий я прочитал намного позже.

Кстати говоря, персонал многих гостиниц не знает английский. Поэтому китайцы придумали хитрую схему коммуникации: сначала они общаются с кем-то по телефону, потом передают трубку тебе, оттуда звучит чья-то англоязычная речь, вы обо всем договариваетесь, телефон передается обратно и ваше обсуждение переводится на китайский. Иногда так проходит несколько кругов.

Скачать какое-нибудь приложение-переводчик – еще один важный элемент подготовки к поездке, про который я вспомнил уже в Пекине. Так и не скачал, к слову.

В час ночи я покинул гостеприимный аэропорт “Шоуду”. Из всех людей, с которыми я пытался заговорить по-английски, отозвался только парень на стенде местного мобильного оператора – в благодарность я купил у него симку за космические 250 юаней (1 юань стоит чуть меньше 10 рублей). Крайне глупая трата денег, но вай-фай в аэропорту работал только при логине из местной сети, про роуминг я вспомнил уже в полете, а оставаться совсем без связи в новой для себя стране не хотелось.

В Китае мне показалось необычным более-менее все. К примеру, на стоянке китайцы не ищут свободное такси – они выстраиваются в огромную очередь, а к ее началу одна за одной подъезжают машины с характерной шашечной разметкой.

Очередь, где я оказался единственным европеоидом человек так на двести, шумная, но организованная. Все телодвижения в ней регулируются громким товарищем с рупором и широкой красной повязкой на плече. Позднее я обратил внимание, что там почти все регулируется таким человеком – его можно встретить на входе в метро, кафе и любую знаковую достопримечательность.

Всего этого я мог бы и не узнать, если бы, как нормальный человек, спланировал все заранее: подавляющее большинство гостиниц и хостелов за умеренную плату, а то и вовсе бесплатно, предоставляют трансфер из аэропорта.

Когда-то я слышал, что водителю китайского такси можно просто показать адрес на телефоне, он наговорит его в навигатор, а счетчик на приборной панели покажет итоговую стоимость поездки. Я запрыгнул в подъехавшую ко мне машину и предъявил водителю скриншот с набором иероглифов, которые, по версии Booking, являлись адресом нужной мне гостиницы.

В ответ на мои робкие попытки заговорить на английском, таксист вдруг громко и зло выдал длинную тираду на китайском, постучал по экрану моего телефона грязным ногтем, неодобрительно поцокал языком и указал на дверь. Я постарался выстроить коммуникацию на русском и как мог объяснил, что за руль могу сесть я, а он может бежать следом за машиной, если ему так будет удобнее.

Спустя несколько минут лингвистический барьер пал под эмоциональным напором собеседников. Стороны поняли друг друга и пришли к компромиссному решению: мы наконец поехали в нужном направлении (я сверялся по заранее скачанной на Maps.me карте), но местный Сусанин вяло материл меня всю дорогу.

Еще в аэропорту Сеула я обменял корейские воны на юани по не самому выгодному курсу. Это решение оказалось верным – курс в аэропорту Пекина еще менее привлекательный, а без наличных я бы никуда не уехал. К слову, у водителя не было сдачи с крупных купюр, поэтому часть стоимости поездки мне пришлось закрыть корейскими монетами. Он недоверчиво просматривал их на свет, пробовал на зуб, но все же согласился принять.

Более значимой виделась другая проблема: если верить картам, до гостиницы мы немного не доехали, притормозив на остановке общественного транспорта. Но тут уже я был бессилен – иероглифы в моем скриншоте и на панели навигатора полностью (насколько хватало моей внимательности) совпадали.

Случилось это по вполне очевидной причине, которую я мог узнать, если бы потратил чуть больше времени на прочтение комментариев в Booking.

С учетом протекавшей неподалеку речушки и перерезавшей мой путь железной дороги, расстояние до моего потенциального ночлега составляло около пятнадцати километров.

Итак, дано: половина второго ночи, окраина Пекина, около тридцати километров от аэропорта, слабо освещенная дорога с периодически проезжающими по ней мотоциклистами, тянущиеся вдоль дороги приземистые гаражи и стоянки дальнобоев, задумчиво поглядывающие на мой рюкзак и разрез глаз китайцы в рабочих спецовках, с оглушительным лаем выбегающие из дворов собаки и один идиот европейской наружности, пытающийся среди всего этого великолепия найти место для ночевки.

До ближайшего отеля, про который не знает Booking, но известен Maps.me, я протопал около трех километров. Несколько раз со мной пытались заговорить какие-то сомнительные личности, но я изо всех сил игнорировал, старательно отмахиваясь от мысли, что если меня здесь порежут на утку по-пекински, то этого никто и никогда не узнает.

Утром я уехал в аэропорт, где с трудом преодолел желание сразу же улететь куда-либо в другое место. Но все-таки до этого мы с друзьями провели две недели в поезде до Владивостока (выходили в Екатеринбурге, Новосибирске, Иркутске и Хабаровске), потом были пять дней в Сеуле, а оставшуюся неделю отпуска я планировал потратить на Пекин. После такого долгого маршрута было бы странным сворачивать на полпути, так что я позавтракал, скачал карту метро и укатил в свежезабуканный хостел.

В пекинском метро больше двадцати линий и около четырехсот станций. При этом там крайне сложно потеряться – полностью вся навигация интуитивно понятна и вдобавок продублирована на английский. Карточки нужно прикладывать к турникету не только на входе, но и на выходе со станций, поскольку у подземки динамическое ценообразование, и стоимость поездки зависит от длины маршрута (в среднем, около 4-5 юаней).

Почти каждая моя поездка в метро начиналась с попытки подсказать китайским туристам, что билетный аппарат не принимает крупные номиналы. Поняли меня только один раз, и это была молодежка хоккейного московского “Динамо”, которую я потом встретил еще и в самолете.

В общем, если бы я заранее озаботился проживанием, наличностью, связью, VPN-ом и прочими приятными вещами, то сэкономил бы немало денег и времени, но зато потерял бы во впечатлениях.

Ну, а в довесок к этому я только на следующий день понял, что умудрился приехать в самое неудачное время в году для посещения Китая. После, разве что, китайского Нового года.

Великая Китайская Стена

Если вы хоть немного интересовались историей Китая, то не могли не слышать про императора Цинь Шихуанди. Во-первых, с него началась история Китая как империи – именно он объединил разрозненные княжества в одно государство, т.н. Внутренний Китай (нынешний Восток), в котором этническим большинством являлись ханьцы. Сейчас они составляют более 90% населения страны.

В дальнейшем территория империи расширялась на Запад и Север, на территории маньчжуров, тибетцев, монголов и десятков других народов, про которые уже никто и не вспомнит.

Во-вторых, именно он достроил Великую Китайскую стену. В конце III века до н.э. она служила надежной охраной от живущих на севере кочевников.

Основатель династии Цинь, навевавший страху на современников жестоким и авторитарным стилем правления, рекрутировал на стройку сотни тысяч, если не миллионы крестьян, солдат и рабов, многие из которых погибали из-за нечеловеческих условий труда. По некоторым историческим свидетельствам, единовременно в строительстве участвовали до 20% населения страны.

Вкупе с непомерными налогами это породило социальный взрыв. Символично, что огромное сооружение, призванное защитить границы государства, во многом стало причиной его краха. Династия Цинь всего на пятнадцать лет пережила своего создателя, в итоге рухнув из-за восстаний – всю родню императора безжалостно вырезали, а страна погрузилась в Смутное время, вновь объединившись только спустя семь столетий.

Честно говоря, я почему-то был уверен, что стену возвели посреди степей. Ну, может, не степей, но на равнинной местности. Реальность, однако, превзошла самые смелые ожидания.

Вы только представьте – 9 тысяч километров через горы. Причем, это по карте, самой стены с учетом изгибов местности почти в два раза больше.

Для понимания, 9 тысяч километров я ехал на поезде от Москвы до Владивостока. А тут люди это руками построили почти 2,5 тысячи лет тому назад.

Справедливости ради, она не на всех участках сплошная и строили / реставрировали ее чуть ли не на протяжении всей истории Китая. Тем не менее, даже с учетом этих обстоятельств, все равно впечатляет.

Несложно догадаться, что традиции изоляционизма имеют здесь тысячелетнюю историю. Сейчас Китай выстроил такую же стену, только в информационном пространстве. Поскольку Великий Китайский фаервол блокирует Play Market, равно как и все гугловые сервисы, VPN-клиент мне пришлось скачать с trashbox. По-хорошему, это тоже нужно сделать заранее, причем лучше поставить сразу несколько вариантов, поскольку фаервол медленно, но верно, учится их блокировать.

Любые стены можно обойти. (с) Чингисхан.

Экскурсию вам наверняка предложат в любом хостеле, отеле и даже съемной квартире. Там, где остановился я, трансфер туда и обратно со включенным обедом обошелся где-то в 400-500 юаней (напомню, один юань – почти десять рублей).

На поездку стоит закладывать весь день, от самого Пекина до стены ехать около 80 километров. В моем случае она началась в семь утра, закончилась около восьми вечера, в это время вошло около трех часов, потраченных на очередь.

Что сказать, все это очень впечатляет, но лично я остался немного разочарован: само по себе обозревание этого грандиозного исторического объекта достаточно однообразно. Когда проходит первый вау-эффект, ты замечаешь, что стена есть стена и ничего, кроме стены, здесь нет. Пейзаж везде одинаковый, стена вполне себе монолитна, периодическое разнообразие вносят разве что небольшие бастионы, которые тоже однотипны.

В очереди я познакомился с двумя симпатичными девушками из Гондураса, которые на постоянной основе живут в Китае, работая преподавателями испанского языка. Я так и не смог объяснить, почему название их страны на постсоветском пространстве стало нарицательным, зато они вполне донесли, в чем заключается привлекательность современного Китая. Поднебесная перебивает зарплатами любые карьерные предложения, доступные в менее богатых странах, сюда пачками приезжают молодые люди из Латинской и Южной Америки, Восточной Европы и Северной Африки.

Китайцы в среднем не очень хорошо владеют иностранными языками, но стараются вовсю отыграться на детях, наводняя школы максимально возможным количеством иностранцев.

Благодаря бару в своем хостеле, за неделю я успел познакомиться с двумя ирландцами, тремя американками, канадкой, мексиканцем, поляком и двумя англичанками. Туристом извне среди них был только я, все ребята работают в разных городах Китая, так же преподавая в школах иностранные языки. Все без исключения были очень довольны и зарплатами, и отношением со стороны китайцев, и вообще жизнью.

К слову, настоятельно рекомендую Happy Dragon – уютнейший хостел недалеко от центра (м. Dengshikou), где и номера отличные, и персонал полностью англоязычный.

Маленький лайфхак для тех, кто все делает в последний момент: если вы приехали надолго, хотите найти себе хостел / отель и тут же в него въехать – ищите бронь только на одну ночь. Если все понравится, просите у персонала продлить проживание на нужное количество дней. Возможно, придется сменить номер, но, в любом случае, все приличные варианты разбирают заблаговременно, при этом мало кто утруждает себя отменой бронирования. Я так делаю регулярно, и всегда эта схема удавалась.

Когда-то в школе, кроме английского, я учил немецкий и польский. Но потом пришла идиотская директива от белорусского Минобра, запрещавшая учить больше одного иностранного языка, мол, слишком большая нагрузка на детей.

Что же, видимо, в плане понимания реалий современного мира формально коммунистический Китай далеко впереди нас.

Нам бы тоже не помешало разобраться со своими стенами.

Великая китайская очередь

Знаете, почему еще стоит заранее продумывать детали своей поездки? Я ухитрился приехать в Golden Week – первую неделю октября вся страна массово гуляет в честь образования Китайской Народной Республики. Соответственно, жители этой большой страны в честь праздников собираются семьями и едут, к примеру, посмотреть столицу.

Наверняка вы неоднократно видели автобусы с китайскими туристами, курсирующими по вашему городу. Но вряд ли когда-либо видели, чтобы эти автобусы занимали целые кварталы.

Естественно, все эти люди приехали не просто побродить по улицам – вот так выглядели очереди в Запретный город и на Великую китайскую стену. На фотографиях ниже вы можете увидеть только маленькую часть людского потока к достопримечательностям: вход туда занимал около около полутора часов, еще около часа – выход.

На Тяньаньмэнь, центральную площадь Пекина, я добирался столько же. Граждане КНР при проходе через металлодетекторы прикладывали к сканерам что-то, похожее на пластиковое удостоверение личности, меня же пропустили, не спросив никаких документов.

Завершая эту тему – хотя, на мой вкус, китайцы чересчур громкие, не могу не отметить их культуру нахождения в очереди. Я немало в них настоялся, но ни разу не видел, чтобы кто-то лез вперед, расталкивая окружающих локтями – все спокойно дожидаются своего времени, ни малейшего намека на конфликт. Второе важное замечание: у меня создалось визуальное впечатление, что во всех этих очередях я был единственным человеком, стоявшим в одиночку. Людей неазиатской внешности даже в туристических местах я встречал крайне редко, а китайцы ходили как минимум парочками, но чаще всего большущими семьями, от совсем маленьких детей до глубоких стариков.

Так вот, площадь Тяньаньмэнь – символ столицы, в том числе исторический.

Китай лихорадило весь девятнадцатый век: две Опиумные войны с Британией и Францией, оккупация Японией вассальной по отношению к Поднебесной Кореи, регулярные контрибуции всем внешним интервентам, потеря территорий в пользу России и Японии – в общем, поражения стали привычными, сохранение государства было под вопросом, от принудительно навязанного стране импорта опиатов массово умирало мирное население. Остается только добавить, что правящая последние 250 лет династия Цин была родом из Маньчжурии (в очередной раз стена не спасла от напора северных соседей). Мужчины-ханьцы были вынуждены носить традиционные прически Бянь-фа – длинные косы при полностью выбритой голове, символ поклонения перед кочевыми маньчжурами.

Так что несколько столетий Империю Цин сотрясали еще и гражданские войны – ханьцы демонстративно срезали косы и брались за оружие, маньчжуры особо не церемонились и тысячами срезали повстанцам головы.

Русско-Японская война в начале 20-го века сильнее всего повлияла даже не на конфликтующие стороны, а на Китай – Маньчжурия вот уже 20 лет переходила из рук в руки то японцам, то русским, что вызывало сомнения в способности правящей династии защитить свой народ и привело к бурному росту националистических идей, а также к созданию подпольных политических и военных союзов за возрождение Китая.

В мае 1911 года правящая династия приняла решения национализировать акционерную компанию по строительству железных дорог, что негативно сказалось на миллионах налогоплательщиков. Это и стало последней каплей, которая привела к социальному взрыву.

Южные провинции начали выходить из повиновения, восставали солдаты и последняя императорская династия Китая сгорела в пожаре Синхайской революции. Так появилась на свет Китайская республика.

Из истории России мы знаем упрощенную версию событий 17-го года – была война между красными и белыми, красные победили и провозгласили СССР, белые, кто выжил, эмигрировали.

В Китае все оказалось намного сложнее: гражданская война полыхала десятилетия. Лидерами революции можно считать Сунь Ятсена и основанную им партию Гоминьдан (в переводе – Китайская национальная партия). Революция завершилась успехом, но власть пришлось отдать высшим армейским чинам, имевшим серьезный перевес в вооружении. На пятнадцать лет установилась милитаристская диктатура Бэйянского правительства. Гоминьдан сверг ее при поддержке СССР – через несколько лет после смерти основателя партии.

Едва завершилась Вторая мировая, как в Китае разразилась очередная гражданская война, на этот раз между сторонниками Гоминьдана и Коммунистической партии Китая. Помощью СССР на этот раз воспользовались вторые, сторонников Гоминьдана теснили все дальше на юг, пока наконец они не оказались на Тайване, тем самым породив известный термина “Два Китая”.

Разбивки на континентальный и островной Китай могло бы и не быть, если бы не гражданская война в соседней Корее – американцы не планировали помогать Гоминьдану, но все же решили не выводить войска из Тихоокеанского региона.

Как бы то ни было, 1 октября 1949 г. лидер КПК Мао Цзедун провозгласил образование Китайской народной республики. Это произошло именно здесь, на площади Тяньаньмэнь.

Площадь впоследствии неоднократно использовалась для митингов и забастовок. Например, эта знаменитая фотография сделана именно там.

С апреля по июнь 1989 г. в Пекине проходили антикоррупционные митинги, главными действующими лицами которых были студенты. Танки остановились перед неизвестным бунтарем, но в ходе разгона демонстраций были убиты несколько сотен человек.

Пекин поражает не только количеством людей, но и масштабом пространства – огромные здания, широкие проспекты, гигантские расстояния. Территориально столица Китая почти в 7 раз больше Москвы, а Тяньаньмэнь почти в 17 раз больше Красной площади.

Здесь также есть мавзолей, но дедушка Мао снисходительно поглядывает на туристов еще и с Врат Небесного Спокойствия, за которыми находится вход в Запретный город.

Символично, что практически напротив него через всю площадь на небольшом монументе возвышается портрет уже упомянутого Сунь Ятсена – основателя партии, которую силами сторонников Мао практически уничтожили. Что интересно, именно за ним в истории Китая закрепился титул “Отца нации”.

Ну а в целом, чего здесь только нет – если нужно обновить Инстаграм, я рекомендую во все такие места приходить днем. В Пекине какое-то особенно яркое освещение, почти все фотографии, которые я пытался делать вечером, оказались безжалостно засвечены. Практически невозможно выбрать такой ракурс, чтобы в кадр не попали два-три фонаря. Поэтому ниже несколько не моих фотографий, на которых можно разглядеть мавзолей Мао со стоящим перед ним памятником народным героям, национальный музей Китая, скульптурные традиции социалистического реализма, а также оценить масштаб площади.

Запретный город

“Sold out” – явно не то, что ты ожидаешь услышать после полутора часов, проведенных в очереди на вход. Ближайшие свободные билеты предполагали посещение Запретного города во вторник (а был четверг). Увы, во вторник уже предполагалось посещение работы.

Спасение пришло в виде предприимчивого выпускника факультета английской литературы. “Зовите меня Джек” – гордо хлопнул себя по груди Лю.

Лю выкупил билеты заранее, а теперь собирался продать путевку в жизнь императорской семьи Китая в комплекте с услугами экскурсовода. Помимо цены за сам билет (60 юаней), Лю просил сверху еще 500 юаней за увлекательный рассказ. “Никакого обмана” – размахивал он руками перед доверчивыми европейскими лицами. – “Вы платите после экскурсии. Если не понравится, можете не платить”.

Итак, двое жизнерадостных австралийцев, жительница Пекина, которая ни разу не была в Запретном городе, пожилая пара чехов (именно из Чехии) и отзывчивый белорус посовещались и от безысходности согласились поддержать начинающего ипэшника.

Я рад, что так сложилось: без знания культурно-исторического контекста страны все эти дворцы с многовековой историей остаются просто бездушными постройками. Эффект примерно как от наблюдения за хрущевками – да, для своего времени это круто, но сдержанный восторг затмевает удивление от того, как эта хренотень еще не рассыпалась. Я уже столкнулся с похожими ощущениями неделей ранее в Сеуле, когда вообще не понимал, что происходит и что означают десятки ритуальных условностей, сопровождающих местные достопримечательности.

Итак, мы направились в Гугун (“Бывший дворец”): самый большой в мире (я уже привык к такой масштабности) дворцовый комплекс.

Вся наша умеренно англоязычная компания двинулась внутрь ворот, заставляя удивленно озираться многочисленные китайские группы туристов – других европейцев за два часа экскурсии я там не встретил.

Умеренно, потому что чехи – даже скорее чехословаки, с учетом возраста и месторасположения городка Злин – не особо говорили по-английски. Но зато прекрасно помнили социалистическое наследие: русский язык и 68-ой год, так что я периодически переводил им слова экскурсовода.

Кстати, угадайте, что общего может быть в культурном коде молодого выпускника китайского вуза, немолодого выпускника российского вуза и пожилой пары чехов?

Ну конечно же, Кртек!

Гениальный ход сценаристов, заставивший всех действующих лиц общаться исключительно звуками, гарантировал абсолютную универсальность мультика для любой аудитории. Амбициозный крот с неочевидной мотивацией сделал для распространения социалистических идей больше, чем все партийное руководство вместе взятое.

Что интересно, за упоминание другого, куда более известного мультипликационного персонажа, в китайском сегменте интернета вас могут забанить на всяких там форумах и местных соцсетях. Кто-то однажды обратил внимание, что нынешний генсек ЦК Коммунистической партии Китая обладает внешним сходство с Винни-Пухом – и понеслось.

Но вернемся к Запретному дворцу.

Как логично следует из названия, здесь жила семья и прислуга императора. Простые же смертные без специального приглашения Сына Неба могли сюда явиться, только избрав такой изощренный метод самоубийства. Тем не менее в Поднебесной нередко находились любопытные, которые желали познакомиться с внутренним убранством Гугуна и таким понятием как Линг-чи – или менее хитрыми методами казни.

Внутри запретного дворца все символично, каждая фигура, каждое здание имеет свой особый смысл. К примеру, в китайской мифологии высшую степень всех возможных мужских достоинств символизирует цифра “девять” (нет, это не намек на всем известные стереотипы). Поэтому на воротах можно увидеть восемьдесят одну золотую заклепку. Золотой, к слову, являлся императорским цветом, только ему было дозволено носить одежды этого цвета, только в его резиденциях могли быть окрашенные золотым крыши – преимущественно деревянные, так как комплекс начали строить в пятнадцатом веке.

Чем больше уровней крыш, тем выше статус здания. В зданиях, где жила прислуга, соответственно, только один уровень.

На крышах по углам расположены вырезанные из дерева фигурки тотемных животных. Их не может быть больше восьми, девять только на резиденции императора, на его церемониальном платье, соответственно, девять драконов.

Угадаете, сколько всего комнат во всех зданиях Запретного города?

Правильно, 9 999. С половиной – однако это обстоятельство связано не с “девяткой”, а с желанием императора Чжу Ди построить дворец на десять тысяч комнат, что также является значимым числом в китайской традиции, а в Средние века было синонимом слова “очень много”.

По легенде, во сне к Сыну неба явился Нефритовый император – бог из пантеона Даосизма – и устроил выволочку, мол, только у меня может быть столько комнат. Чжу Ди внял и, дабы не гневить божественную сущность, запросил на полкомнаты меньше. В действительности же комнат чуть меньше девяти тысяч, хотя нужно учитывать, что весь комплекс несколько раз сгорал и перестраивался.

В 1420 году дворец был завершен, Чжу Ди въехал в свои новые апартаменты, а Пекин стал официальной столицей государства (предыдущей был Нанкин). Что еще интересного можно отметить в этих постройках? На фотографиях вы не увидите ни одной печной трубы – предприимчивые китайцы проложили отопительные трубы под полом жилых построек, а жаровни, из которых по этим трубам шел пар, находились вне зданий. Важная модификация с учетом того, что все постройки были деревянными и все равно периодически загорались.

Этот живописный холмик находится в парке Джиншан, который начинается сразу за выходом из Запретного города. Это тоже важный символ: там повесился последний император династии Мин – так транзитом через лидера повстанцев, чья активность и стала причиной скоропостижной кончины императора, власть над Запретным городом, равно как и над всем Китаем, на два с половиной столетия перешла маньчжурам.

Гугун служил резиденцией двадцати четырем императорам династии Цин: последний из них отрекся от престола по итогам уже упомянутой Синхайской революции. Правительство Китайской республики милостиво разрешило ему продолжить существование в своей резиденции – все-таки Пу И на тот момент было всего пять лет. Хотя на самом деле это логичнее расценивать как заточение. После революции Гугун перестал восприниматься как политический центр страны и остался истлевающим памятником империалистического прошлого вместе с его последним представителем.

По окончанию экскурсии наш интернациональный консилиум единогласно решил, что Джек-Лю честно отработал свои деньги, и скинулся на светлое будущее факультета английской литературы.

– А теперь я хочу прогуляться по своему любимому парку Бэйхай! – торжественно произнес он, после чего стрельнул у меня сигарету. – Вы все можете пойти со мной, и это будет совершенно бесплатно.

Австралийцы спешно ретировались, прихватив с собой китаянку, пожилая пара из Чехии радостно объявила, что в их возрасте без прогулок по парку вообще никуда, а мне захотелось проверить одну догадку, коварно терзавшую меня на протяжении всей экскурсии.

Под бодрые комментарии Лю мы двинулись по тропинке, ведущей, как оказалось, к чему-то похожему на ресторан.

– Ни одна экскурсия не должна обходиться без китайского чая: он помогает восстанавливать силы после долгих прогулок. Позвольте мне познакомить вас с традиционной чайной церемонией! – громко сказал китайский Остап Бендер и тут же, как по волшебству, вокруг нас материализовались пиалы, чайнички с заманчиво плещущейся внутри жидкостью и женщины в китайских костюмах ханьфу.

– Oh, excuse me, but it seems I haven’t enough money for it… I mean, enough time, of course, – я решил не дожидаться, когда в конце церемонии нам подадут традиционный китайский счет на несколько тысяч юаней, о чем уже по-русски сообщил чехам.

Когда я аккуратно поднялся из-за стола, китаянка с чайничком в руках что-то агрессивно выговорила заметно поникшему Лю, тем самым подтвердив мои догадки: буквально за считанные минуты прямо на моих глазах был практически возведен Великий Китайский развод.

По парку Бэйхай я гулял уже в одиночестве.

Все остальное

В Пекине определенно есть на что посмотреть и без уже перечисленных достопримечательностей. Например, Олимпийский парк Пекина, построенный десять лет назад к Летним Олимпийским играм.

Вообще, кажется, парков в Пекине столько, что хватит на жителей всей Земли (неудивительно, большинство из них здесь и живет).

Лично меня, кроме размаха и архитектурных изысков, очень впечатлила геометрия пространства – деревья высажены под линеечку, все содержит идеально четкие контуры.

Гармонию окружающей среды способны нарушить разве что мои навыки в фотографии. Но, надеюсь, даже они не испортят Храм Неба, которому уже почти пол-тысячелетия.

Оттуда недалеко до главной туристической улицы Пекина Цяньмэнь, по которой курсирует, видимо, единственный в городе трамвай, и где можно разжиться сувенирами абсолютно на все случаи жизни.

Если вы тонкий ценитель высокого искусства, в Пекине вам ждет целый арт-квартал 798. Я напрасно отправился туда вечером: большинство заведений там работает до 20 часов, от метро идти километра четыре, а вечером по кварталу бегает прорва собак, но, тем не менее, все равно остался доволен увиденным.

Напоследок скажу, что недели в этом городе явно недостаточно, даже по самым заурядным районам Пекина прогуливаться очень интересно.

Что еще обязательно нужно сказать о Китае? Еда?

Я в принципе не люблю острое, поэтому и в Корею, и в Китай ехал с некоторой опаской. Тем не менее, нигде не отравился, и только несколько раз случайно взял еду, которая с первого вдоха выжгла остаток моих вкусовых рецепторов. Хотя в многочисленных пекинских забегаловках мало кто говорит по-английски, почти везде меню иллюстрировано картинками, и обычно поданные блюда даже похожи на эти картинки.

Еще меня несколько смутила местная система вождения, но в ней тоже есть своя логика, пусть и не сразу очевидная. Во-первых, здесь настолько много велосипедистов, мотоциклистов и каких-то трехколесных тарантаек, что под них выделена отдельная полоса. Так вот, им вообще плевать на права пешеходов – они и ездят по своей полосе, и лавируют между машинами, и гоняют по тротуару, и яростно сигналят, когда ты пытаешься перейти дорогу на зеленый. Во-вторых, если машина поворачивает, а ты в этот момент переходишь дорогу по зебре, то лучше все же дождаться, пока она проедет. 

Ну а в остальном все как и у нас. На красный практически никто не ездит. В целом, ничего сложного, особенно если переходить дорогу строго в те же моменты, когда это предпочитают делать местные жители.

Напоследок, о главном. Как вы думаете, сколько китайцев выразили желание со мной сфотографироваться?

Ноль. То есть, вообще ни одного. Сокрушительный удар по самооценке. Я-то рассчитывал, что хотя бы в Азии сойду за красавчика. Буду надеяться, что моя сверкающая голова и солнечные очки маскировали принадлежность к европеоидам, и потому никто не обращал на меня внимания.

С другой стороны, может это и плюс. Не считая застигнутого однажды на Проспекте мира Курбан-байрама, я впервые оказался в ситуации, когда все окружающие меня люди и внешне, и ментально совершенно другие, да и общаться мы можем разве что жестами. При этом я не почувствовал абсолютно никакой агрессии, находиться в такой среде оказалось вполне комфортно.

Конечно, несколько раз ко мне подходили, чтобы выдать неуверенное «Hello», но на этом, несмотря на все мои старания, наша спонтанная коммуникация обычно обрывалась.

В плане фотографий единственным исключением стала милая Ли Дань, но это не в счет, поскольку мы учились вместе и это селфи стало скорее посланием одногруппникам с журфака.

Мне понравилось практически все увиденное, я очень хочу вновь приехать в Китай, чтобы проехать его с севера на юг – сами китайцы считают, что это две разные страны внутри одной.

Что же, даже если вам абсолютно неинтересна китайская культура и история, в Пекин стоит съездить как минимум для того, чтобы не считать Москву большим и перенаселенным городом.